Клубешник Приют для одиноких волков

Поздно вечером 13 июня в аэропорту американского города Цинциннати приземлился небольшой самолет, на борту которого был необычный пассажир. У трапа ждала машина скорой помощи, и прямо из аэропорта прибывший специальным рейсом 22-летний американский студент Отто Вармбиер (Otto Warmbier) отправился в больницу. Там его попытались вывести из комы, в которой он, как узнала его семья, находился уже год – это случилось вскоре после того, как северокорейский суд приговорил юношу к 15 годам тюремного заключения за попытку похитить пропагандистский плакат из служебных помещений интуристовской гостиницы. Через неделю Отто Вармбиер умер.

Официальная версия, предъявленная северокорейской стороной, заключается в том, что после приговора Отто Вармбиер заболел ботулизмом, и кома, дескать, стала реакцией организма на лекарство, которое ему дали северокорейские врачи. Как и следовало ожидать, и американское, и западное общественное мнение отнеслись к этим заявлениям скептически: тут же начались разговоры, что, дескать, Вармбиер впал в кому в результате пыток или стал жертвой медицинских экспериментов.
Скорее всего, подозрения эти необоснованны: прецеденты двух последних десятилетий однозначно показывают, что к задержанным иностранным гражданам в КНДР относятся с исключительным пиететом – в первую очередь потому, что каждое такое задержание является очередным шагом в сложной политико-пропагандистской игре. Однако на этот раз, похоже, северокорейцы заигрались, и последствия то ли допущенной ими ошибки, то ли элементарное невезение с лихвой перекроют тот пропагандистский капитал, который они наработали, занимаясь арестами (с последующим освобождением) иностранцев в былые годы.

В истории Северной Кореи были времена, когда иностранцев там сажали в тюрьму совсем не понарошку. В годы корейской войны в КНДР оказались не только военнопленные, но и многочисленные гражданские лица третьих стран, многие из которых умерли в лагерях. В 1960-е годы власти КНДР арестовали и отправили в тюрьмы некоторых зарубежных коммунистов, до этого работавших переводчиками и редакторами в системе внешнеполитической пропаганды. По большей части это были ультрарадикалы, которые разочаровались в советской модели и вдохновлялись то ли идеями Мао, то ли чучхе – весьма колоритная, хотя и крайне немногочисленная группа.

В те времена арестованные иностранцы оказывались в обычных тюрьмах, и отношение к ним не слишком отличалось от отношения к своим политзаключенным. Некоторые из этих ультра сгинули в северокорейских тюрьмах, хотя даже тогда вмешательство иностранной левой общественности иногда приводило к освобождению того или иного злополучного борца за все светлое (так, в начале 1970-х годов оказался на свободе венесуэльский поэт и журналист Али Ламеда, освобождения которого добивался неожиданный дуэт Николае Чаушеску и Amnesty International).

Однако по-настоящему история арестов иностранцев началась позже, в 1996 году, когда в КНДР обнаружился американец Эван Хунцикер (Hunziker). Оказался он там, вообще-то, в состоянии алкогольного опьянения: поспорив с приятелем в пограничном городе Даньдуне, он переплыл пограничную теку Ялу, которая отделяет Северную Корею от Китая, и был там задержан северокорейскими пограничниками.
Хунцикера обвинили в шпионаже, но при этом поселили в приличный отель (за который ему и его семье пришлось потом заплатить). На выручку пловцу прибыла американская делегация во главе с постпредом США в ООН Биллом Ричардсоном, которая и забрала незадачливого спорщика домой.

Так был создан прецедент. С тех пор время от времени северокорейские власти арестовывают иностранцев, в большинстве случаев – граждан США, которые то ли нарушили границу, то ли, находясь в КНДР в качестве туристов, так или иначе нарушили правила поведения в стране. За арестом следует суд (в северокорейском стиле) и приговор, предусматривающий большой тюремный срок. Однако всем изначально понятно, что сидеть слишком долго очередному бедолаге не придется: еще до процесса северокорейская сторона начинает намекать американцам, что для освобождения попавшего в беду американского гражданина Вашингтону следует послать в Пхеньян делегацию, во главе которой должен быть политик высокого уровня (возможно, отставной, но все равно хорошо известный в мире).
Классический вариант – история двух американских журналисток Лоры Лин (Laura Ling) и Юны Ли (Euna Lee), которые в марте 2009 года перешли по льду реку Туманган. Они собирались снять на северокорейском берегу несколько кадров, доказав таким образом свою журналистскую лихость, но были предсказуемо задержаны северокорейской пограничной охраной, отданы под суд и приговорены к 12 годам тюремного заключения. В тюрьме они были всего несколько месяцев – из Пхеньяна их увез лично бывший президент США Билл Клинтон.

Другого нарушителя границы, гражданина США корейского происхождения Роберта Пака, который отправился в КНДР то ли сеять слово божье, то ли протестовать против режима, пришлось везти домой самому Джимми Картеру.

Семья американского студента Отто Уормбира, отбывавшего заключение в северокорейской тюрьме и скончавшегося вскоре после возвращения в США, отказалась от проведения вскрытия.